Врачи со шрамами, или тысячи оттенков грусти: ветеринары Альметьевска рассказали о своей работе

В ветеринарной клинике шумно. Чаще всего слышится недовольное мяуканье. Кошки всегда сопротивляются громче всех. Входная дверь без конца хлопает. В холле с самого утра полно народа, почти все молчат, а кто-то плачет. 

Маленькие трагедии

В какой-то момент в больницу ворвалась маленькая девочка с котом на руках. Её сопровождали бабушка и мама. Взрослые рассказали, что питомец гулял один, но всегда возвращался. На зов бежал аж через три дома. А тут пропал на четыре дня, пришёл, не ест, тяжело дышит. Через несколько минут осмотра ребёнок рыдая попросил погладить любимца в последний раз. Вся троица в слезах покинула клинику.

Затем, придерживая как драгоценность, мужчина внёс крупную дворнягу. Собаку привезли из Бугульмы с лапой, перевязанной как при переломе в условиях дикой местности: доска, бинт. Жила на базе, как и многие. Её стаю расстреляли люди, Весту-Пухлю не дал в обиду хозяин предприятия. Врач Наталия Никишина похвалила за хорошую перевязку и пре­дупредила: если гипсовать, конечность нельзя мочить, гипс собака может сгрызть и, скорее всего, так и сделает. Но люди настояли, обещали передержку, присмотр и покой.

Рэд приехал из Лениногорска в специальном рюкзаке. Долго уже лечится, но становится только хуже. Хозяин рассказывает о любимце много и долго, как почти все здесь. А вот от фотографирования чаще всего отказываются. Кто-то верит в примету подобно спортсменам перед марафоном, соглашаются только после врачебного осмотра. Другие считают, что камера сокращает животным срок жизни.

– Можно вас сфотографировать?
– Нет, не надо. У меня было много случаев, когда через небольшой промежуток времени после съёмки животные умирали. Так кошка погибла, попала под машину.
– Кошка была на свободном выгуле? Рядом с домом есть дорога?
– Гуляла на улице одна. Да, недалеко проезжая часть, где даже детей сбивают часто.
– Вам не кажется, что логика странная?
– Это не логика, это лирика. Я верю.

Люди, деньги, нервы

Хороших действующих ветеринаров мало. Многие талантливые врачи уходят в зоомагазины продавать корма, на предприятия эти же корма представлять. В основном потому, что тяжело общаться с людьми. Об этом рассказала УЗИ-специалист Регина Веремьёва.

«Большинство людей у нас безответственные. В больших городах у многих в голове есть программа минимум: прививки, глистогон, диспансеризация хотя бы раз в два года после четырёх лет жизни. Когда здесь врачи заговаривают об этом, на нас так смотрят: «Ты что меня на деньги разводишь?». Хочется сказать: да, это всё дорого, но почему ты об этом не подумал, когда заводил животное? Ты не знал, что оно может заболеть? Грустно бывает, когда приходят и говорят: «А мы нового заведём». И ты стоишь, сдерживаешься…

Бывает, приносят животное в тяжёлом состоянии, ты им объясняешь, что прогноз неблагоприятный. Питомец умирает, и на нас начинают кидаться: «Ты убил!» или «Я была в состоянии аффекта, а вы этим воспользовались и развели меня на деньги». Однажды такой момент стал переломным и для меня, хотела уйти. Мы здесь все на нервах: и врачи, и хозяева, и животные. Только нам необходимо держать себя в руках, чтобы помогать, успокаивать», - рассказала Регина Веремьёва.

Шрамы

Регина Веремьёва показывает руки, они все в царапинах. Говорит, и собака кусала, но больнее всего достаётся от мелких питомцев. Самые свирепые – кошки, пробивают путь к свободе когтями и зубами. Однако случается это редко, в большинстве случаев с животными можно договориться.

Самые глубокие шрамы остаются, когда теряешь пациентов. 

«Ситуации разные бывают. Особенно тяжело, когда знаешь, что мог помочь, но обратились поздно. Раньше постоянно плакала, теперь реже – где-то раз в полгода. Всё-таки я не очеловечиваю их, понимаю, что у животных срок жизни короче, вроде спокойно это воспринимаю.

Правда, у меня дома жил кот. Болел хронической вирусной инфекцией, которая его, грубо говоря, съедала изнутри. Однажды начались конвульсии, ушёл в отёк лёгких, в клинике я была через семь минут. Но это были очень важные семь минут. Я же понимала, что происходит. Руки тряслись, не могла его даже держать, не то что лечить. Отдала девочкам, а сама рыдала в ординаторской», – поделилась врач.

Администратор ветеринарной клиники Наталья Любавина принимает товары и встречает людей. Она рассказала, что поначалу тоже без слёз работать не могла, а потом, так же, как и врачи, надела маску. Если плакать вместе с клиентами, работать будет невозможно.

«Это кажется, что все мы здесь бессердечные. Но мы переживаем не меньше, просто нужно держать себя в руках», – подчеркнула Наталья Любавина.

Много времени сотрудники ветеринарной клиники мне уделить не смогли. Поток пациентов не прекращался. Оззи, лишившийся хвоста, маленькая собачка после нападения большой, чихающий ориентал… Таких подробных инструкций по лечению я не слышала даже в человеческих больницах. Кроме того, стационар никогда не бывает пустым…

Фото автора