Простые герои: Зоя Царёва из Альметьевска отметила вековой юбилей

«Это стало нашим жизненным принципом»

Зоя, в девичестве Кунаева, родилась в 1923 году в Шереметьеве в семье рабочего. Она училась в сельской школе, в 1938 году вступила в ВЛКСМ и стала активисткой. После её окончания поступила в Ленинградский финансово-экономический институт. А потом началась война…
Тогда юная Зоя перевелась на заочное отделение и вернулась домой. Её направили работать плановиком в Райпотребсоюз, а затем в 1943 году мобилизовали трудиться в колхоз «Выгорожный ключ» бухгалтером.

Зоя Степановна рассказала, что тогда все силы в тылу были направлены на помощь фронту. В деревнях остались лишь дети и старики, повсюду царили голод, болезни и боль от утраты близких. Вместо хлеба ели лебеду, а единственная картофелина в супе считалась царским обедом. Несмотря на то, что самим было нечего надеть, все собирали подарки солдатам. По ночам после работы вязали носки, перчатки, варежки, мастерили валенки, шили из кожи сбрую для лошадей.

– С фронта тогда шли нерадостные вести, но мы не падали духом, не имели на это права. Нужно было трудиться, трудиться и ещё раз трудиться во имя Победы. Это стало нашим жизненным принципом. Безоговорочно верили, что фашисты будут разгромлены, – поделилась Зоя Царёва.

Когда враг начал подступать к Москве, Зою Степановну по приказу военкомата в составе отряда отправили собирать средства для покупки танков и самолётов по деревням Шереметьевского района. Военный налог большинству отдавать было нечем, у населения не осталось денег.

Детство в тылу

По рассказу Зои Царёвой, тяжело давалось и обеспечение фронта хлебом. В поле пахали на старых клячах и тракторах, а огород обрабатывали вручную. Лошадьми обычно управляли парнишки от 12 до 14 лет. Но они были настолько измождены голодом и тяжёлой работой, что росли совсем медленно.

– Как-то раз председатель колхоза Николай Гурьянов пришёл посмотреть, как идёт пахота. Страшно разгневался: лошади сами ходят по полю, а работников нет. Побежал по полю в поисках нерадивых ребят… Каково же было его удивление, когда он увидел, что подростки были за плугами, просто из-за маленького роста их не видно. Старый коммунист расплакался. Ему стало жалко их испорченное войной детство. Он пошёл в райком партии просить разрешение на забой овец на обед пахарям, – рассказала Зоя Царёва.

И горе, и радость – пополам

Зоя Степановна также поведала, как в апреле 1944 года она с двумя девушками ездила на лошади по деревне собирать картофель на семена. В домах давали по две-три, редко – по шесть-семь, где-то вообще ничего не было.

– Зашли в одну избу – темно, холодно. На полатях лежит бабушка, а внучата сидят на лавках, играют «косточками». Спросила я: «Как ваши дела? Есть ли письма с фронта?» Рассказала, кто мы и зачем ходим по деревне. Бабушка тогда расплакалась и объяснила, что картофель и хлеб они с января не видели. Едят лепёшки из лебеды, квас да дикий лук. Мы отдали им свой обед из картофеля и пареной свёклы. Разделили на всех – радости было! Зато в одном доме у бывшего кулака нашли мешок проса, он не успел спрятать, – рассказала ветеран.

Также делили еду, одежду, работу между местными деревенскими и приезжими эвакуированными. Женщин и детей распределяли по домам и как могли помогали всем миром: кормили, одевали, давали учебники с тетрадями. Они же помогали в колхозе. Им, как городским жителям, было очень трудно, но они старались.

Верность и предательство

Зоя Царёва вспомнила случай, когда чуть не погибла, но была спасена. Однажды зимой они вместе с подругой Таей отправилась на недалёкий пригорок за дровами. Кое-как им удалось откопать закаменевшие пеньки и набить ими полные мешки. На половине дороги подруги разошлись, а Зоя Степановна присела отдохнуть к деревцу, уснула и чуть не замёрзла насмерть. Разбудить её смогла овчарка по кличке Верный, которая, поняв, что хозяйки долго нет, отправилась её искать.

Трудностей и так днём и ночью трудящимся тыловикам добавляли люди, которые занимались вредительством. Они поджигали склады, постройки, посевы, травили скот и воду. Круглыми сутками всё это охраняли комсомольцы. При этом свет включать было нельзя, потому что враг находился близко. Когда бомбили Сталинград, здесь слышали канонаду.

Также находились те, кто сеял панику. Дед Панин всем говорил: «Война затянулась, скоро и нас в плен возьмут. Сюда вернутся бывшие хозяева земли и завода. Коммунистам конец придёт». Чтобы успокоить людей, комсомольцы в обеденные перерывы проводили собрания, читали сводки с фронта.
В лесах же промышляли дезертиры, да и не только в лесах…

– Один раз с Феней рано утром пошли в баню. Открываем дверь, а на лавках спят двое бородатых мужиков. Мы сразу догадались, кто это, и закрыли дверь на засов. Феня побежала к председателю, а я спряталась и наблюдала. Вскоре пришли председатель, сторож-старик и две женщины, вооружённые вилами и косами. Сонные дезертиры не оказали большого сопротивления. Только просили, чтобы мы дали им поесть. Их увели в сельсовет, где находился участковый милиционер. Сколько ещё раз я ходила по деревням, дежурила по ночам, зная, что где-то рядом есть беглые, но страх преодолевала благодаря вере в Победу, – рассказала Зоя Царёва.

Всё было не зря

По словам Зои Степановны, весной 1945 года горючего совсем не осталось. Нередко женщины сами впрягались в лямку за плуг, но сев всегда выполняли в срок.

– Никто не роптал. «Всё для фронта, всё для Победы» – не простые слова, они от чистого сердца шли… И вот долгожданную весть принёс верховой, что объезжал деревни. Прискакал в обед и на всё село объявил: «Победа!» – вспоминает Зоя Царёва.

Уже в 1946 году Зою Степановну наградили медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», также неоднократно ей вручали памятные медали. 
После войны жизнь начала постепенно налаживаться. Молодая женщина вышла замуж и в 1959 году переехала в Альметьевск. Здесь она продолжила трудовой путь, ушла на заслуженный отдых и сейчас, отпраздновав 100-летний юбилей, продолжает жить и радоваться среди любящих детей и внуков.